к тестированию.
15.00—16.00 Тестирование.
16.00—16.15 Кофе-брейк.
16.15—16.30 Отдых после кофе-брейк.
16.30—17.00 Анализ результатов тестирования.
17.00—17.30 Приведение в порядок внешнего вида. Уход с работы.
Илья, дойдя до последней строчки, тоже не устоял и рассмеялся. Да, сильны, ребята! Не перетруждались. Каждые три часа себя в порядок приводили, будто в шахте работали. Болтуны из его отдела на фоне иностранных психологов, оказывается, вкалывают с утра до вечера… Может, зря он на своих сотрудников наезжает? Все познается в сравнении. Илья хотел выбросить листок в мусорную корзину, но Волосюк воспрепятствовал.
– Стой! Куда?! Вещественное доказательство уничтожать нельзя. Я доведу до сведения руководства. Пусть, пусть из зарплаты у них вычтут, пока не поздно!
Глаза Кощея яростно засверкали. Он снова был на коне.
– А детектор лжи отдельно упакуй, Карташов. Я у себя в комнате потом поставлю.
***
Сотрудники службы IT появились на рабочих местах часам к двенадцати.
– Наговорились? Насплетничались? – строго спросил Илья, – Предупреждаю, премии никто из вас не получит.
Девчонки, услышав замечание начальника, сразу поникли. Он не производил впечатления «грозного монстра», никогда не кричал и не стучал кулаком, но сослуживцы обычно съеживались под взглядом его умных, проницательных глаз, как нашкодившие коты.
– Ну, Илья Игоревич…, – надула губки программистка Юля. – Работы же срочной нет никакой…
– Да, Илья Игоревич, – поддержала коллегу вторая прогульщица, бойкая и настырная Вероника. – Вы – просто бесчувственный тиран какой-то. Неужели…, неужели… можете спокойно работать, после того, что случилось?!
– Боюсь разочаровать вас, девочки, но вселенского потопа я что-то не наблюдаю… А если какая-нибудь Наташка из бухгалтерии пришла в драных колготках или у Галки тушь закончилась, то рвать на себе волосы по этому поводу не стану. А насчет срочной работы, поговорим с каждым отдельно. Третий день волыните с выполнением ответственного поручения руководства.
В разгар гневной тирады загорелась красная кнопка на селекторном пульте.
– Вот, пожалуйста. К руководству вызывают. Наверняка, по вашей милости, Юля.
Илья вышел из комнаты, так и не узнав о невероятном событии, потрясшем умы его нерадивых сотрудниц. За спиной послышался сдержанный шепот. Видимо, обсуждение «вселенского потопа» продолжилось. Ну, ничего, решил молодой начальник, я с ними позже разберусь.
Вызов к финансовому директору не сулил ничего хорошего. Денежными потоками в корпорации заведовала Ядвига Брониславовна Войцик – дама малоприятная, мягко говоря. Нрав у нее был крутой, и спуску она не давала никому. А уж ругаться умела похлеще любого мужика. Сам Шалымов побаивался вступать с ней в спор.
Владелец «Инферры» на скверный характер главного финансиста старался внимания не обращать и отдавал должное ее уникальным способностям и отлично устроенным мозгам. Госпоже Войцик были по плечу любые экономические задачи, и цифрами она играла так ловко, будто жонглировала.
Однако ничтожный сбой в работе компьютера или любая, совсем несложная техническая проблема заводили финансового гения в тупик. Вот тогда она выходила из себя и нетерпеливо колотила мышкой по столу в ожидании специалиста из службы IT. За два года работы в московском офисе штук десять ни в чем неповинных мышей переломала.
***
Прежде Ядвига Брониславовна командовала финансами на Южно-Уральском заводе. Господин Шалымов давно к ней присматривался. По его глубокому убеждению, именно на периферии работали грамотные специалисты, отлично знающие производство. Провинциальные кадры были скромны и неизбалованны высокой зарплатой, но в то же время их отличало упорство в достижении цели, амбициозность и огромное желание пробиться в столицу.
Для выявления перспективных сотрудников хозяин «Инферры» регулярно проводил тестирования на всех предприятиях, входящих в состав корпорации. С этой целью он формировал бригады из кадровиков и наиболее опытных специалистов центрального офиса и направлял на места. Позже эту функцию стал выполнять Ассессмент-Центр. Но на заре приватизации, ввиду отсутствия средств на дорогостоящих зарубежных психологов, обходились своими «доморощенными силами».
Решающую роль в судьбе и дальнейшей карьере Ядвиги Брониславовны сыграл лично всемогущий аналитик Кощей, который возглавлял тогда одну из бригад. Чем-то госпожа Войцик показалась ему сродни. С виду тихая и неприметная, но хваткая и цепкая, а если надо, то и горы свернет. Результаты тестирования у нее были блестящими, но он, прежде чем одобрить ее кандидатуру, свою «проверочку на лояльность» отдельно от бригады все ж-таки произвел. Посидели вечером в ресторане, то да се. А еще информацию кое-какую подсобрал. «Баба, что надо» – такую рекомендацию дал он руководству, вернувшись с Урала.
Переезд главного финансиста в Москву был обставлен с помпой. Нашли подходящую благоустроенную квартиру, недалеко от офиса, а на рабочем месте сделали специальную, наполовину стеклянную выгородку в общем зале, где размещался экономический департамент.
Отдельный кабинет с приемной полагался только владельцу холдинга, остальные руководители, в независимости от ранга, должны были сидеть на виду вместе с сотрудниками. Однако для уральского «самородка» сделали исключение.
Накануне ее прихода на работу Волосюк лично проверил, все ли в порядке, а заодно поставил «жучки». Баба, конечно, в доску своя, но лишняя бдительность не помешает. Он вышел из «кабинета», довольно потирая «сгустки мозга» на голове.
Обеденное время давным-давно закончилось, а на рабочих местах из всего персонала сидели только трое молодых специалистов, да и те резались в модную компьютерную игру «шарики». Остальные пятнадцать человек слонялись, неизвестно где. Волосюк строго прикрикнул на тех, кто в зале, словно был их начальником:
– Чтоб завтра с утра, как штык! Никому не опаздывать! Новое руководство пожалует.
– А оркестр заказывать? – вяло отреагировал один из экономистов. Двое других, увлеченные игрой, промолчали.
– Шутки шутишь, Трунов? – грозно произнес Кощей. – Ну, и дисциплинка у вас! Ничего! Ядвига Брониславовна покажет вам кузькину мать!
– Как вы сказали? Какая Броня…? Как там дальше? Яд… ядовитое что-то…?
Аналитик побагровел. Врезать бы наглецу между глаз, да нельзя. Антон Трунов был двоюродным племянником известного олигарха и одним из немногих, кто чувствовал себя самоуверенно и не боялся всесильного Кощея.
– Тоже мне шутник-острослов выискался! Я, Трунов, тоже подтрунивать умею. И не только подтрунивать, но и турнуть могу! При всем уважении к твоему дяде, дай Бог ему всяческого здоровья.
– Какие шутки, Вячеслав Андреевич? – сказал Антон, невинно округляя глаза. – Просто не расслышал, уточнить хотел.
– Выражайся корректнее в следующий раз. И не дай Бог при новом начальнике что-нибудь подобное ляпнуть. Ядвига Брониславовна – умнейшая женщина. Деловая, целеустремленная, строгая, но справедливая, хотя и экстравагантная немножко. Вы все должны почитать за честь под ее руководством работать. Кстати, не замужем. Так что, мужики, не теряйтесь! Очень перспективная партия.
Антон хотел поинтересоваться, хороша ли собой их будущая начальница, но передумал – Кощей был не в духе. А полячки, должно быть все хорошенькие, как на подбор. Светловолосые и стройные.
На следующий день спозаранку появилась и сама прекрасная панна, в сопровождении Кощея. Она выступала впереди в вызывающе ярком наряде, с высоко поднятой головой, чеканя шаг и распрямив плечи. От скромной неприметности, когда-то подкупившей главного аналитика, не осталась и следа. Ни дать, ни взять – покорительница Москвы и мужских сердец.
Волосюк представил ее коллегам. Она зыркнула по сторонам острыми колючими глазками, словно приценивалась к окружающей обстановке, и направилась в сторону своего кабинета-аквариума. На пороге начальница вдруг остановилась и коротко бросила подчиненным через плечо:
– По одному ко мне с отчетом о должностных обязанностях и текущей работе, начиная с первого от окна ряда.
В комнате повисла напряженная тишина, которую прервал